Задолбали перепроверять грамотность корректора! Я же их дизайнерские косяки не оцениваю! Ошибки они находят, блять, не ошибки, читайте Розенталя! Прямую речь от цитаты не отличают, у-у-у, зла не хватает.
Помимо того, что мальчики прекрасны, происходит много хорошего:
-жара (ну да, я холоднокровное); -куча интересных заданий по работе, я уже не просто редактор, но и автор местами; -прогулки и встречи с хорошими людьми; -леса по выходным; -какой-то общий хиппозный позитив.
Я категорически никуда не пишу, меняю парадигмы мышления, тщательно артикулирую — но по-прежнему мало думаю перед тем, как заговорить, — покрываюсь неровным загаром пополам с веснушками и строю планы, расплывчатые, как августовские облака. Вращается Колесо, время летит, но я по-прежнему иду босиком по пересохшей земле, и значит, где-то далеко я по-прежнему девятилетняя девочка, бегущая к озеру купаться.
Мучительно хочу к тёплому морю. А так как тёплого не предвидится, просто хочу неделю жить у залива или у Ладоги, ходить босиком по песку и никуда не спешить. На время отпуска задумали объехать Ладогу вокруг; надеюсь, получится. А то опять какая-то хренотень с головкой блока, сил моих больше нету. Машина простояла зиму, и теперь мстит, сыплется.
Нужна кровь для ребенка шесть месяцев. Симферополь Ваня четвёртый день получает плазму в реанимации. Сегодня сказали ехать на станцию переливания крови и восполнить запас.
Если кто-то хочет помочь, то нужно поехать на станцию, назвать имя ребёнка и больницу. И спросить, что нужно. Имя ребёнка Халтурин Иван Сергеевич Лежит в детской инфекционной больнице в Марьино в реанимации.
Мы на выходные всё-таки поехали на Алюляйку - "Алюляеву топь", то есть. Как-то оно до последнего было непонятно, туда-сюда двигалось, денег не хватало. Но нет, в пятницу вечером стартовали. С утра в субботу мушш с кобром поехали на трассу (у нас было аж два здоровенных штурмана плюс, разумеется, сынячья моральная поддержка и бесценные советы, ололо), а я осталась в лагере при Ваське и приятной компании, включавшей ещё одного младенчика, шестимесячного. И день прошёл так, как и полагается настоящим сосисочникам: ели, спали, лениво трепались, грелись на солнышке. Мои вернулись с трассы где-то к девяти вечера, очень довольные. Мест не взяли, потому что не докрутили одну петлю на маршруте, но удовольствия получили много, а S. ещё и гордился тем, как всем понравилось его конструкторское ноу-хау в виде плавающей защиты днища. Ночью они ещё на эвакуацию ездили (без кобра уже, конечно), но это совсем другая история) На следующий день режим был тот же - есть, спать. На речку ещё сходили, потому что жара была - ого-го. Пацанишки искупались, Васёк, получается, впервые в жизни в открытом водоёме. Я тоже поплавала чуток. Плечи, руки и шея в очередной раз сгорели, мне уже смешно, блин. Поздно вечером были дома, поздно - потому, что слегка поломалось рулевое, и ехали со скоростью 50 км/ч, чтобы машину не начало водить по дороге и колбасить. Сейчас Василий проснулся и радостно урлычет в автокресле, я, соответственно, строчу пост, чтобы не хотеть спать, к остальным мужыкам)
Фотки с трассы, надеюсь, будут, вот пара штук из инстаграма - лагерь.
А работаю я сейчас в институте родословия - там за хорошие деньги людям пишут родословные книги: копаются в архивах, собирают информацию, красиво описывают, красиво оформляют и voila. Я читаю корректуры и кое-что пишу (можно ли таким образом сказать, что я пишу книги? Ну хе-хе, если похвастаться очень захочется...), делаю сводки и прочая, прочая. Мне безумно интересно. Мало того, что я постоянно узнаю что-нибудь новое (к примеру, недавно обогатилась подробностями армянско-турецкой войны 1920 года), ещё и веду этакую личную статистику из прочитанных родословий. Иногда бывает грустно, особенно когда метрическая книга ведёт беспощадный отсчёт: из года в год рожает крестьянка детей, и они умирают - в неделю, в месяц, в два... Рождается восемь, десять, а выживает двое-трое. "От родимца... от кори... от крупа... от поноса"... Вовсе не так уж романтична была крестьянская жизнь, как её нынче любят толковать любители деревенской жизни. Нравится мне там. Правда, начальнику сильно хочется видеть меня с осени в офисе хотя бы раз в неделю, и вот я думаю, как бы это устроить. Если кобр таки пойдёт в сад, то всё реально. Такие дела. Времени по-прежнему почти нет, но это и хорошо. Мы много гуляем, катаемся на слинговстречи, завели новых друзей и вообще))
Для тех, кто не следит в инстаграме, будут фоточки)
годы идут, мой друг, незаметно стали старше, умнее (это, конечно, вряд ли - просто прочли побольше, удачно встали и документы держим всегда в порядке).
ночью хотелось плакать, дружище, честно: детство прошло и юность туда же, в Лету, жизнь продолжает делаться интересней, холодом веют зимы, жарою - лета,
только уже нигде, никогда семнадцать! взрывы и звёзды, боль, алкоголь и пламя - вроде бы и не хочется возвращаться, но ведь, дружище, всё это было с нами,
с нами! а мы такие большие детки, те, из две тыщи пятого, нам чужие, больше чужие, чем офисные соседки - мы поиграли в себя и в сундук сложили...
надо смотреть вперёд, оставляя шкурки прожитых лет на дороге - и топать дальше, лучше всего жизнерадостным быть придурком, но не выходит, в общем, не входит даже.
не молчи, - говорит, - я побуду с тобой немного, соберу я тебя, провожу я тебя в дорогу, унесу я тебя, укачаю, ложись на спину, и я буду с тобой, никогда тебя не покину.
этот шорох созвучен с шумом бегущей крови, я плыву, я держусь на плаву с горизонтом вровень и уже не знаю, осталась ли жизнь в сосудах, или только вода солёная бьёт под грудью.
уходит море.
остаётся берег, он пуст, он суров и горек, у меня песок в волосах, и в глазах, и в горле, почему ты меня с собой не забрало, море? здесь песок и память, белый песок и горе.
я ведомо луной, - отвечало оно издалёка, ты могла бы со мной, ты бы стала бегущим потоком, но наверное, берег тебе почему-то дороже я сижу, посыпаю песком загоревшую кожу,