Человек со стеклянными волосами идёт кормить птиц,
которые разлетаются даже от стука сердца, а шорох шагов или шёпот
убивает их сразу.
Такие птицы едят только тонкую крошку снов, сахар,
который остаётся на подушке после пробуждения
и тает через несколько минут.
Человек крадётся бесшумно, и его сердце завёрнуто в мягкий бархат,
а стеклянные волосы собраны в косу, похожую на сосульку, и от этой косы
во все стороны разлетаются алые и голубые блики.
Вот птицы, они сидят на камнях и настороженно смотрят,
готовые улететь прочь, как только сердце слишком громко сожмётся или разожмётся,
но человек тих, тих, он в бархате и вате спрятал все звуки, и только блики от косы:
алый! голубой! фи-о-ле-то-вый!
Бесшумно крошки падают на камни (сны не шумят).
Птицы слетаются к ним.
И тут горячее солнце делает то, к чему примеривалось уже давно: коса (сосулька!) тает
и летит, летит вниз, неумолимо, разбрызгивает капли - прозрачные, и алые, и фиолетовые.
Осторожные птицы тут же вспархивают, не дожидаясь убийственного звука,
остаётся одна самая неловкая, лежит, трепыхаясь.
Человек берёт её очень бережно и несёт в вате, бархате и шелках
глубоко за пазухой
почти внутри.
Так пишутся. Стихи, и не стихи тоже.