Некий юноша, получив диплом чиновника, отправился в столицу и за малое время весьма преуспел в государственных делах. Его почитали за честного и справедливого человека, и охотно приносили на рассмотрение свои дела. Однако завистники, полагающие, что в этом мире всё решают деньги, смогли устроить так, что юноша оказался отстраненным от дел. Его перевели в Юньнань; в то время это был маленький и скучный городок. Не находя себе занятия, юноша пристрастился к длительным походам в горы, и там однажды встретил отшельника. Поговорив с ним и отыскав ответы на многие свои вопросы, юноша построил себе хижину у подножия горы и удалился от мира, дабы получить просветление.

Время шло, как идёт дождь, времена года сменяли друг друга, и жители городка вскоре привыкли к новому отшельнику; на его место прислали другого чиновника, неплохого, кажется, человека.



…Чжунь Мэй – так звали юношу – жил спокойно и пристально, пока не появилась Она. В проливной дождь постучалась она в двери хижины, промокшая насквозь, на вид знатная юная дама. Она сказала, что спасалась от разбойников, напавших на неё в пути; отшельник поверил, ибо не вникал в людские дела и не знал, что в провинции Юньнань разбойники давно перевелись.



Ли осталась у отшельника надолго, смущая его своей красотой, отточенностью движений гибкого тела, шелестом шёлковых рукавов. Она беспрекосновно исполняла все поручения: ходила за водой, собирала побеги бамбука, приносила пойманную в быстрой реке рыбу.

Персиковая кожа её нестерпимо сияла в сумерках, когда Ли шла от реки, нагая, с халатом в руках. Капли воды блестели в гладких волосах, превращая простую причёску в изысканный головной убор, нежные тени скрадывали очертания тела… или только подчёркивали? Чжунь Мэй был ещё слишком молод, и не смог противостоять плотскому искушению.



Он знал, что она лиса. Человеческие женщины не умеют так любить. Лиса – может, но она пьёт жизнь своего возлюбленного – капля за каплей, пока не покинет его, или пока смерть не возьмёт страдальца себе. Но как было отказаться от этих тонких пальцев, упругих грудей, светящихся в сумраке хижины глаз? И Чжунь Мэй знал, что смерть – невеликая плата за такое счастье.

Лишь бы только лиса не ушла.



-А могу я стать лисом? – спросил он.

-Так можно; но возможности снова стать человеком у тебя не будет, - печально ответила Ли, глядя в огонь.

-Что у меня осталось от человеческой жизни? Ничего! – пылко воскликнуд юноша. – Скажи мне, как. И я стану лисом. Стану рыжим зверем с острым носом и ясным нюхом, стану лисом и буду приносить тебе с охоты зайцев и птиц… И у нас будут дети, много маленьких, огненно-весёлых лисят. Только будь со мной, а я стану тем, кем ты хочешь!



Было темно, но Чжунь Мэй ясно увидел утвердительный кивок своей любимой…



Семейство лис поселилось в норе у подножия горы, в лесу, неподалёку от звонкой горной реки.



Лисицы не умеют выть, но пугливые горожане утверждали, что в полнолуние большой лис выходит на скалу и кричит, почти плачет, как человек, и выводок лисят подтявкивает ему.



Но он не грустит обычно – нет.



Ибо о таком выборе не сожалеют.